Российская власть предоставляет индульгенцию людям, которым грозит уголовный срок. Не дожидаясь суда, обвиняемые могут подписать контракт с Минобороны и уехать воевать в Украину. Редакция «7х7» узнала, как потерпевшие и их близкие пытаются защитить себя от агрессоров и будущих «ветеранов СВО» — и можно ли повлиять на то, чтобы обвиняемые дошли до суда.
«Я не дам ему уйти на шесть месяцев и вернуться оттуда героем»: как граждане пытаются помешать обвиняемым уехать на войну в Украину
“Приглашаем тебя на похороны Ксении Душановой, ты следующая”, – такое сообщение с незнакомого аккаунта пришло в апреле 2025 года Анастасии (имя изменено). Девушка не успела сделать скриншот - сразу после прочтения текст исчез. Анастасия набрала номер Ксении.
Душанова живет в Сочи. В феврале 2024 года она познакомилась с Николаем Алиевым и начала с ним встречаться. Со временем он стал контролировать женщину и избивать ее. Она несколько раз пыталась с ним расстаться, но тот угрожал, что обольет ее кислотой и переломает ей кости до состояния инвалидности. Когда Ксения все же ушла, Николай ворвался в квартиру, где она жила с 11-летним сыном, и жестоко ее избил, выбив глаз гаечным ключом.
Уже после этого Душанова узнала, что Алиев избивал и свою бывшую - Анастасию. Ксения, которой пришлось пройти через несколько сложных операций, решила поделиться своей историей с журналистами. К моменту, когда Анастасия позвонила Душановой, женщина видела, что анонимные аккаунты оставляют оскорбления в комментариях под ее интервью и в ее телеграм-канале.
— Я узнавала в этих сообщениях его интонации, он неоднократно угрожал мне, что убьет меня, — рассказала Душанова “7х7”. — Возможно, у него появились какие-то последователи, которые считали, что он ни в чем не виноват.
Алиев в это время был в СИЗО. Полицейские возбудили против него дело по статье о покушении на убийство. Мужчина не признал вину, аргументируя позицию тем, что ничего страшного не случилось - ведь Ксения осталась жива. Он заявил, что подпишет контракт с Минобороны.
Душанова подумала, что если будет больше говорить со СМИ, огласка помешает агрессору уйти от ответственности. Она надеялась, что Алиев отправится в колонию, а не в Украину.
Но через несколько дней женщина узнала, что Николай все же подписал контракт и покинул СИЗО. Об этом ей рассказал адвокат, который сам выяснил это случайно.
— Я была в шоке, — поделилась Душанова. — При той огласке, при том общественном резонансе, которое это дело вызвало, он смог уйти. Отпустив его на свободу, мне смертный приговор подписали.
Ситуация, когда обвиняемый заключает контракт с Минобороны и до суда уезжает на войну, — не редкость. В России нет статистики по таким случаям, но подобные истории ежемесячно попадают в ленты новостей.
В Тульской области 29-летний Максим К. осенью 2024 года разбил окно в квартире бывшей супруги, избил ее знакомого гвоздодером, а женщину похитил — изнасиловал ее и запер в гараже. Пострадавшей удалось сбежать и написать заявление в полицию. Во время судебного процесса Максим уехал на войну.
До суда в 2024 году на войну уехал тренер из Улан-Удэ, который неоднократно изнасиловал свою подопечную — девушку с первой группой инвалидности, диагнозами ДЦП и задержка интеллектуального развития.
В СМИ “7х7” удалось найти и случаи, когда граждане пытались помешать фигурантам уголовных дел уехать в Украину.
Жители города Могоча в Забайкальском крае в феврале 2025 года создали петицию с требованием наказать Санана Гусейнова за жестокое убийство бывшей жены и помешать ему уехать в Украину. Осенью 2024 года Гусейнов подкараулил экс-супругу у дома и не менее 12 раз выстрелил по ней из переделанного травматического пистолета. Женщина погибла на месте. У нее осталась маленькая дочь. Гусейнов заявил, что не жалеет о содеянном.
Петицию подписали 8,5 тыс. человек (всего в Могоче 12,3 тыс. жителей). Она не помогла - Санан подписал контракт с Минобороны. Но в этом же феврале он сбежал из военной части. Только в конце мая сотрудники правоохранительных органов задержали Гусейнова в Воронеже, а в августе 2025 года суд начал повторно рассматривать дело об убийстве.
Жительнице Копейска в Челябинской области Нине Токмяниной, судя по ее рассказу в VK, удалось помешать агрессору уехать на войну (редакции «7х7» не удалось поговорить с Токмяниной — она сначала согласилась на разговор, а после перестала отвечать на сообщения журналистки; неизвестно, какое отношение она имела к делу). В феврале 2025 года женщина написала, что ей якобы пришлось разыскивать потерпевших и уговаривать их написать заявление в полицию, а также «не дать этому уб…у уйти на СВО». Обвиняемый мужчина, судя по тексту, несколько раз пытался заключить контракт с Минобороны. В итоге суд приговорил его к почти 15 годам заключения (но, судя по карточке дела, приговор мог быть изменен).
«Я не дам ему уйти на шесть месяцев и вернуться оттуда героем», — писала Токмякина.
Из ее поста следует, что речь шла о 37-летнем мужчине. В декабре 2023 года он напал на незнакомую женщину и, угрожая ей ножом, забрал у нее кошелек с деньгами. После он проник в квартиру другой женщины и украл ее одежду. В подъезде мужчина напал на еще одну жительницу — сначала избил ее, потом вынес на улицу, нанес ей не менее 50 ударов, изнасиловал ее и похитил ее имущество. Потерпевшая умерла в больнице.
Неизвестно, удалось ли мужчине завербоваться на войну из колонии — Токмянина больше не писала об этом деле на своей странице в VK. В медиа новостей о нем тоже не было.
«Россия оставила потерпевших один на один с проблемами»: можно ли юридически повлиять на то, чтобы обвиняемый не уехал в Украину
Согласно законодательству РФ до 2024 года, следователь или судья могли приостановить уголовное дело, если:
— обвиняемый не известен,
— обвиняемый скрылся, и найти его не удалось,
— обвиняемый был тяжело болен (перелом позвоночника, требующий длительной реабилитации, онкологическое заболевание в активной стадии, инсульт, инфаркт и т.д.) и не мог участвовать в процессе,
— обвиняемый физически не мог участвовать в судебном разбирательстве (находился в другой стране, участвовал в следственных действиях по другому делу в другом регионе, лежал в больнице).
До начала войны в Украине судьи ежегодно приостанавливали на стадии судопроизводства в среднем до 1,5 тыс. дел по так называемым иным причинам, не связанным с розыском подсудимого или его тяжкой болезнью. Начиная с 2022, таких случаев с каждым годом становилось больше. Люди, которые заключали контракт с Минобороны и уезжали на войну, не дождавшись решения суда, тоже попадали в категорию «дело приостановлено по иным причинам».
Первые полтора года войны закон РФ вообще-то не позволял так делать, но в июне 2023 года власть легитимизировала практику. Госдума приняла закон «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции», который разрешил людям уходить на войну во время предварительного расследования их дела. Через год, в ноябре 2024, Путин подписал указ о внесении изменения в статью «О воинской обязанности и военной службе», тем самым поменяв и Уголовно-процессуальный кодекс. Теперь там тоже говорится, что дело можно приостановить, если подозреваемый/обвиняемый хочет уехать на войну.
Подписать контракт с Минобороны до суда не могут только обвиняемые в совершении особо тяжких преступлений (изнасилование ребенка, терроризм, экстремизм, убийство, вооруженное нападение и т.д.). Если человек уже попал в колонию, он сможет уехать на войну, даже если отбывает срок по делу об убийстве.
— Законы государство меняло уже под существующую практику, которая формировалась в российских колониях с 2022 года. Власти поняли, что им нужны группы уязвимых людей, которых общество жалеть не будет, — пояснил военный юрист и менеджер адвокации Движения сознательных отказчиков Артем Клыга, имея в виду вербовку заключенных со стороны ЧВК «Вагнер» и структур Минобороны.
Согласно статистике Верховного суда, в 2024 году судьи приостановили “по иным причинам” 17 176 дел - в три раза больше, чем годом ранее.
Количество дел, приостановленных на стадии следствия, неизвестно - открытой статистики нет. По словам юристки, которая занимается делами о сексуализированном и домашнем насилии (согласилась поговорить с «7х7» анонимно), в этой области ситуация «такая же, если не хуже».
Юристка рассказала “7х7”, что на войну из-под следствия или суда уходят в том числе фигуранты дел о домашнем насилии. Как правило, речь идет о причинении небольшого или среднего вреда здоровью или угрозах убийством. Срок давности по таким преступлениям короткий — два года. Отсчет начинается с момента, когда пострадавший подал заявление в правоохранительные органы. Если фигурант дела вернулся с войны, когда срок давности истек, правоохранительные органы не будут возобновлять расследование.
Если обвиняемый вернулся с войны раньше, но с государственной наградой или ранением, следователь или суд освобождает его от уголовной ответственности.
Из-за новых законов потерпевшие лишаются возможности получить денежную компенсацию за физический или моральный вред. Чтобы ее взыскать, нужно установить вину человека и сам факт преступления. Если дело закрыто, сделать это невозможно.
— Это явное нарушение прав человека, которое в современной истории сложно найти, — считает экспертка.
Она добавила, что иногда агрессоры возвращаются домой в отпуск и пишут потерпевшим угрозы:
— Люди живут в страхе. Получается, что Россия оставила потерпевших один на один с проблемами.
По мнению юристки, когда агрессоры вернутся домой окончательно, а их уголовные дела будут прекращены, защитить потерпевших от насилия юридическими инструментами будет невозможно. Спастись поможет только смена места жительства или обращение в кризисный центр для временного размещения:
— Ситуация тяжелая, и эффективного средства помешать [агрессору] заключить контракт, нет. Может повезти, если судья примет доводы потерпевшей, а может и нет. По сути, потерпевшие полностью исключены из этой системы.
Сотрудница одного из региональных кризисных центров (согласилась поговорить на условиях полной анонимности) рассказала «7х7», что в 2024 году к ним в шелтер за помощью обратилась женщина. Ей нужно было спрятаться от сожителя, вернувшегося из Украины. Мужчина систематически избивал ее, но полицейские не принимали заявление на участника войны.
Женщина скрылась от агрессора в шелтере и написала письмо главе Следственного Комитета Александру Бастрыкину с требованием возбудить уголовное дело против ее сожителя. Только после этого оперативники задержали мужчину. Из СИЗО он снова уехал на войну, через несколько месяцев получил ранение и отправился в российский госпиталь. Женщина опасалась преследования со стороны бывшего сожителя, но в госпитале другие военные зарезали его - за то, что он их обокрал.
Российское государство поддерживает силовиков, которые уговаривают подозреваемых или обвиняемых подписать контракт. Юристка рассказала “7х7”, что не раз слышала, как следователи жаловались — им приходят чуть ли не разнарядки, чтобы как можно больше людей отправить на войну.
Издание «Верстка» писало, что за отправленного на войну подозреваемого как минимум с августа 2024 года участковые, оперативники и следователи во многих регионах России получают премии.
Помешать обвиняемому уехать в Украину на стадии суда проще, чем во время следствия. Суд рассматривает письменные возражения, в которых защитники потерпевших объясняют: если преступление не расследовано, нарушаются конституционные права человека — на судебную защиту, на доступ к правосудию и компенсацию, на гарантию государственной защиты прав и свобод, на жизнь.
— Мы ссылаемся на сроки следствия и возможную утрату доказательств в случае задержки расследования. Иногда это работает, иногда нет, — добавила юристка в разговоре с “7х7”. — Это единственная возможность, через которую мы можем хоть на что-то повлиять.
Нередко суды встают на сторону потерпевших. Южный окружной военный суд в марте 2025 года признал виновным в убийстве 23-летней Валентины Давроновой двух российских военных: Айдына Жамидулова и Алексея Дорожкина. Они похитили жительницу оккупированного Россией села в Луганской области и привезли ее на территорию воинской части, связали ей руки и ноги, завязали глаза и истязали в солдатской бане. Посмертная экспертиза выявила не менее 20 ударов ножом в разные части тела женщины, в том числе семь - по лицу.
Мать погибшей рассказывала, что во время процесса судья несколько раз спрашивал военных, готовы ли они «отправиться на СВО», но благодаря правозащитникам женщине удалось добиться обвинительного приговора.
— К сожалению, даже если обвиняемый получает наказание, на стадии колонии местонахождение человека контролировать сложно, — добавила юристка. — Разрешения у потерпевших — может агрессор уехать на войну или нет - никто не спрашивает. Эффективного механизма защиты в этих ситуациях тоже не существует.
Артем Клыга, военный юрист и менеджер адвокации Движения сознательных отказчиков, уточнил, что из колонии человеку уехать на войну легко - все зависит исключительно от воли заключенного. Если осужденный хочет подписать контракт, никто в колонии не будет этому мешать. Если не хочет, его могут уговаривать это сделать — и администрация колонии, и адвокаты по назначению.
— Цель уголовного наказания — исправление, восстановление справедливости и предупреждение, чтобы человек больше не нарушал закон. Ни одна из этих целей не выполняется, если заключенный легко получает свободу, уехав на на войну. В теории, он может вернуться, продолжать жить в обществе без контроля государства, видеться с потерпевшим, продолжать совершать насилие, - признал Артем Клыга.
Где правозащитники помогают добиться правосудия и защитить себя от актора насилия
Консорциум женских неправительственных объединений
Разовые юридические консультации можно получить в центре «Насилию.нет» и «Ты не одна».
Если нет возможности получить юридическую защиту от вернувшегося с войны человека, нужно обратиться в ближайший кризисный центр. Специалисты найдут психолога и помогут с временным жильем. Для поиска таких организаций в своем регионе пользуйтесь картой.